Ювелирное дело на Руси в XVI-XVII веках

После освобождения от ига Золотой Орды Русь медленно оживала. Восстанавливались старые и строились новые города, появлялись новые центры политической и культурной жизни. В сознании русских людей зрели мысли о единой Руси, которая могла бы противостоять врагам. Именно эти идеи еще задолго до Куликовской битвы предопределили ведущую роль Москвы в разгроме татаро-монгол и в подъеме русской культуры.

XIV-XV века были периодом, который некоторые ученые называют эпохой русского Предвозрождения. В это время действительно происходят события, обеспечившие будущий общегосударственный подъем Руси и расцвет ее культуры. Развивается каменное зодчество, летописное дело, фресковая живопись. В общественной и политической жизни значительную роль начинает играть церковь. Постепенно отмирают пережитки язычества.

Усилия мастеров-ремесленников Руси в этих условиях были направлены прежде всего на создание значительных памятников искусства. Строители складывали крепостные стены городов и храмы в честь божественных покровителей, даровавших победы. Ювелиры создавали ритуальные сосуды, великолепные оклады книг и миниатюрных резных иконок-панагий. В этих редких работах XIV-XV веков возрождалось искусство скани. Технические приемы, связанные с использованием черни, эмали, восстанавливались позднее.

Украшений, выполненных в XIV-XV веках, сохранилось немного. Больше известна всевозможная посуда из золота и серебра, которая была в обиходе бояр, духовных лиц, купечества. В этих предметах ювелирного дела широко применялась чеканка.

С XVI века наступает пора полновластного подчинения всех удельных княжеств Москве, начинается единая линия развития русской художественной культуры, в которой местные оттенки сглаживаются, подчиняются главному потоку. Искусство этого времени отражает нарастающую мощь единого русского государства и характеризуется богатством и значительностью. Складываются черты нового стиля, пышного, торжественно-нарядного, который в XVII веке достигает своего апофеоза.

Для декоративно-прикладного искусства XVII век явился периодом особо интенсивного развития художественных ремесленных центров, специализирующихся на обработке определенных материалов. В Москве в это время достигает своего расцвета Оружейная Палата - своеобразная школа художественного ремесла, руководимая образованным и культурным человеком своего времени боярином Богданом Хитрово. Им были собраны в Оружейной Палате талантливые русские мастера: оружейники, ювелиры, иконописцы, резчики по кости, эмальеры и другие, которые выполняли разнообразные заказы царя. В Золотой и Серебряной палатах выполнялись, в частности, дорогие предметы для торжественных церемониалов, украшения к парадному и "повседневному" одеянию царя и его семьи. Тут делались братинки и чарочки, украшения к одежде и многое другое, начиная с крупных вещей специального назначения, вроде парадных шлемов и лат, и кончая мелкими ювелирными деталями, которые могли пришиваться на одежду, служить декоративным оформлением переплета книг или быть украшением других предметов.

Естественно, что мастера Оружейной Палаты выполняли вещи из драгоценных материалов. Золотые или серебряные предметы дополнялись красочными эмалями, цветными камнями, жемчугом. Но не материалы, обладающие прекрасными природными качествами, определяли богатство вещей, их художественную значимость. Русские и иностранные мастера, работавшие над этими предметами, обладали развитым вкусом и совершенным мастерством, что позволяло им умело соединять естественную красоту материалов с искусной обработкой металла, изысканной росписью по эмали.

Большинство работ, выполненных в металле, отличается насыщенностью цвета, богатством узорочья, живой, динамичной проработкой поверхности. Особую нарядность придавало им золото в сочетании с цветными камнями или эмалями, положенными рельефными каплями и напоминающими своим цветом и блеском камни. Контрасты красного и зеленого цвета рядом с золотом или позолоченным серебром всегда создавали очень активный колорит вещей. Густая зелень изумрудов и темно-красные рубины пришли на смену любимым в XVI веке спокойным по цвету сапфирам.

Как мастера высокого класса ювелиры Оружейной Палаты работали в разных техниках. Тончайшая филигрань, виртуозная гравировка с чернением, пластичная чеканка объединялись в изделиях, не создавая дисгармонии или пестроты. Сравнивая эти вещи с работами ювелиров Древней Руси (Киева, Рязани), можно сказать, что русские мастера XVII века восстановили великолепное искусство предков, прерванное в своем развитии татаро-монгольским нашествием.

В XVI-XVII веках ювелиры еще не умели по-настоящему обрабатывать камень, чтобы усилить его блеск, цвет, повысить его декоративные качества. Как правило, самоцвет лишь слегка шлифовался и полировался для придания ему блеска. Форма же его оставалась неправильной. Поэтому мастерам приходилось делать для них крупные цельные касты-гнезда, в которых закреплялся рубин, сапфир или изумруд. Посаженный глубоко и скрытый металлом камень показывал лишь часть своей поверхности. Гнездо для камня обычно делалось высоким и не всегда удачно сочеталось с силуэтом изделия или с отдельными его частями, выполненными в более сдержанном рельефе. Поэтому появление в середине XVII века первых привозных алмазов было встречено с большим интересом. Этот камень поражал своей лучистостью, прозрачностью, чистотой. Царь Алексей Михайлович часто заходил в Палату и смотрел, как мастера-ювелиры выполняли украшения с этим камнем. На приемах послов он надевал на пальцы по нескольку золотых перстней с алмазами (иногда до 13 штук).

Увлечение металлической посудой и отсутствие своего металла заметно ограничивало производство ювелирных украшений. Поэтому из-за рубежа ввозилось немало готовых вещей. Например, во второй половине XVII века много мелких ювелирных изделий стало поступать из Константинополя. Это были "греческого дела" золотые и серебряные бляшки небольшого размера, застежки, пряжки. По характеру оформления они были прорезные и дополнялись эмалью или вставками из мелких плоско ограненных алмазов, рубинов, сапфиров, изумрудов, оправленных в металл заподлицо. По примеру этих украшений стали делать "запоны" и московские мастера.

Узорность прорезных орнаментальных форм в ювелирных украшениях, многоцветие дорогих изделий Оружейной Палаты с большой верностью и полнотой отражали нарядность, декоративную насыщенность, свойственную русскому искусству в целом на протяжении почти всего XVII столетия. На этом увлечении "преукрашенностью" сказывались не только результаты экономического и культурного развития Москвы и всего русского государства, но и отдельные события, сопровождающие этот общегосударственный подъем. После воссоединения Украины с Россией в строительстве происходит обновление: осуществляются новые архитектурные идеи и декоративные замыслы. Усиливается многоцветность фасадов. Раскраской передается впечатление декоративных граней, оживляющих гладь стен. Здесь можно говорить о влиянии украинского искусства с его пышностью, цветностью на характерное для всех видов русского искусства того времени узорочье, которое проявлялось в богатстве рельефа, цвета, ажура.

Русский костюм XVI-XVII веков сохранил древние традиции пышного и красочного убранства. Широкий по покрою, цельный по объему, он представлял человека сильным, величественным. Это впечатление усиливали ткани: золотные аксамиты, бархаты, алтабасы, парча, шелковые и другие, привозимые из Италии, Персии, Турции, Китая. Любимые женщинами цвета были алый, лазоревый, серебристо-серый. Величавые формы, затейливые узоры орнамента и яркие цвета одежд определяли и ее оформление. Кроме шитья, которое естественно вплеталось в структуру ткани, использовалось много накладных украшений. Среди них уже упомянутые "запоны", самоцветы, пришитые на ткань через отверстия в камне, жемчуг. Но таким был костюм великокняжеской знати и русского боярства. Одежда простых горожан была из более скромных тканей, украшаемых вышивкой или набойкой, и имела более сдержанные декоративные дополнения.

В ювелирных украшениях XVI-XVII веков, которые создавались из металла, большое распространение получили чеканка, скань с зернью, расписная эмаль, цветные камни и стекла. Простой перечень этих художественно-технических приемов говорит о нарядности и разнообразии вещей. Наряду с крупными богатыми изделиями среди украшений русского костюма много вещей небольших, но не менее привлекательных и декоративных по своему рисунку, радостному цвету камней или эмалей.

В праздничном женском наряде выделялись красотой формы и своеобразием узора головные уборы - кокошники. Расшитые золотыми и серебряными нитями, обильно усыпанные жемчугом, перламутром, они были наиболее торжественной частью всего костюма. От кокошника длинными нитями спадали рясны. Эти украшения достигали длины 20-25 см и спускались на грудь, где смешивались с нитями ожерелий или цепочек, служивших шейными украшениями. Так же как колты в Древней Руси, рясны были очень характерными ювелирными украшениями женского костюма. Их верхняя часть в виде полумесяца чем-то даже напоминала форму колтов. Иногда эта деталь превращалась мастером в рыбку, повторяясь в декоративных деталях, членящих длинную цепь, и подвесках, которыми заканчивались рясны. Эти украшения были очень распространены и даже дополняли металлические ризы икон, в которых рясны, как к головному убору, крепились к венцам. Характер головного убора связывался с традиционным обрядом: так одевались русские женщины в большие праздники или для венчания. В некоторых сельских районах нашей страны такой порядок сохраняется до сего времени.

Основные декоративные дополнения одежды этого времени - жемчужные ожерелья, зарукавья (браслеты, которые носили на запястье за рукавом), перстни и пуговицы. Но наиболее распространеным украшением были серьги. Англичанин Флетчер, путешествовавший по России в конце XVI века, отмечал серьги как неотъемлемую часть русского костюма. Он писал, что без серег из серебра или из другого металла и без креста на шее не увидишь ни одной русской женщины, ни замужней, ни девицы. Описывая эти украшения, Флетчер указывает на довольно крупный их размер и драгоценность материалов. Тут и золото, и традиционные рубины, и жемчуг.

Рис. 17. Серьга с жемчугом и стеклянной бусиной. XVI-XVII века. МНИ

Серьги имели немного типов художественного решения. Разнообразие их достигалось вариациями общего силуэта, орнамента, различными цветовыми сочетаниями, особенно там, где использовалась эмаль. На протяжении XVI-XVII столетий серьги самого простого конструктивного типа сохраняли свою форму без изменений. Это кольцо-швенза, с помощью которого подвешивалась серьга, и отходящий от нее стержень-столбик с одним или несколькими цветными камнями, закрепленными на стержне узелком из зерни или с помощью бусины (рис. 17). Иногда крепились два или три стержня с камнями, и тогда серьги назывались "двойчатки" (рис. 18) или "тройчатки". Играющий важную роль в подвеске природный самоцвет-окатыш имел обычно форму, напоминающую желудь. Его цвет был скрыт сглаженными формами неровной поверхности, поэтому камень с успехом заменялся стеклянными цветными бусинами.

Рис. 18. Серьги 'двойчатки'. XVII век. Смоленский исторический музей

В орнаменте ажурных литых серёг и украшений с накладной филигранью можно увидеть конкретное изобразительное содержание. Прежде всего это птицы, цветы и растительный узор. На простейших по типу серьгах, литых или гравированных на пластине металла, подвески по силуэту напоминают птицу. Недаром подобные серьги называли в народе "орликами" (рис. 19).

Рис. 19. Серьги 'орлики'. XVII век. Смоленский исторический музей

Очевидно, эти мотивы имеют связь с магическими изображениями коньков, птиц на древнерусских украшениях. Но в XVII веке смысловое значение их меняется - изображение приобретает откровенно декоративный характер. В крупных серьгах-"голубцах" мотив птицы представляет главную часть декоративного украшения. Схематически намеченный профиль распластанной птицы оживляется контурной и внутренней наборкой скани. Она положена зачастую на золотистую фольгу, выделяющую плавный рисунок сканых элементов. Сканый набор дополнен подвесками в виде узелков зерни, шариков металла и мелких жемчужин (рис. 20).

Рис. 20. Серьги 'голубцы' со сканью. XVII век. Смоленский исторический музей

Серьги-"голубцы" интересны не только орнаментальной разработкой. Декоративность их выражена и в объемно-пластическом строе. Серьги имеют заметную толщину, обе стороны нередко дополнены накладками камней или цветных стекол в гладких оправах (рис. 21). Это существенно отличает их от серег, имеющих двустороннее оформление, но плоских по рельефу.

Рис. 21. Серьги 'голубцы' с цветными стеклами. XVII век. МНИ

В сложном узоре литых плоских серег с гравировкой или эмалью мотив птицы почти пропадает, теряется в завитках орнамента. Но такие серьги сохраняют целостность общего силуэта благодаря камню, помещенному в центре на стерженьке, и подвескам из перламутра, бисера или из металла.

Плоские прорезные серьги имели несколько разновидностей. Наиболее богатые варианты - с эмалью. Тут можно выделить две группы украшений, отражающих разные периоды в ювелирном деле XVI-XVII веков.

Первую группу составляют серьги, в которых эмаль прокладывалась как в перегородчатой технике. Каждый цвет хорошо выделялся в более тщательных по исполнению украшениях; чаще же, в массовой продукции, поверхность изделий заливали эмалью довольно свободно. Но некоторая техническая неаккуратность видна только при близком рассмотрении. Ведущие цвета голубой, черной, белой, зеленой эмали дополняются цветными точками, которые оживляют поверхность серьги, а в желтом цвете напоминают золотистые шарики зерни (рис. 22).

Рис. 22. Серьги серебряные с эмалью. XVII век. Смоленский исторический музей

Техника декорирования эмалью, применявшаяся не только на серьгах, но и на пуговицах, нательных крестах, была более простой и шла от художественных приемов XVI века. В ней была некоторая тяжеловесность, монолитность цвета, подчеркивающая плоскостность орнаментального мотива. Будучи традиционной, такая техника имела распространение в ювелирном деле центральных районов России, где мастера-ремесленники создавали украшения для городского и сельского населения.

В эмалевых серьгах московской работы встречаются изобразительные мотивы птиц, силуэты которых выделены белой эмалью среди темных цветовых заливок. Эти интересные украшения перекликаются с работами более древних периодов русского ювелирного искусства, вызывая в памяти вятические семилопастные височные кольца XII-XIV веков. На сходство с ними указывает центральный узел серьги, похожий на щиток, и семь свободных подвесок. Колорит эмалей сдержанный, спокойный, с преобладанием холодных расцветок.

Особое место среди украшений XVII века занимает группа серег работы сольвычегодских мастеров. В росписи по эмали, которую они применяли на широком круге предметов декоративно-прикладного характера, явственно проступают черты искусства нового времени. Растительные мотивы, подчиняясь декоративному принципу изображения, открывают новый мир живой, реальной действительности. На более крупных предметах быта - чашах, коробочках, стаканах - цветы, растительные побеги, которые соединяются с изображениями птиц, животных, элементов пейзажа и даже человеческих фигур. В этом подходе к использованию новых орнаментально-декоративных мотивов сказывалась перемена отношения человека к образам искусства и к самой действительности, которая воспринималась более непосредственно и эмоционально. В цветовой гамме эмалей стали преобладать теплые тона.

Даже сравнительно небольшие по размеру серьги украшены эмалевой росписью желтого, оранжево-красного, теплого зеленого цвета по белому фону. Вся серьга чем-то напоминает маленький букет цветов. Здесь есть развернувшиеся листья, нераскрывшиеся бутоны и бусины жемчуга или коралла, которые кажутся в этом букете миниатюрными плодами. Вообще серьги вызывают живые впечатляющие ассоциации: вспоминаются пестрые поля и луга родного края, покрытые цветами. И хотя конкретными мотивами этих росписей служили цветы садовые, часто взятые с "фряжских листов", ощущение живой природы остается. Причем, жизненный материал понят тонко, в каком-то интимном проявлении. Сверкающая бликами эмаль, бусины жемчуга, золотистый блеск тонких линий металла вдруг начинают напоминать цветы и листья, умытые росой или свежим весенним дождем. И еще одно интересное и важное качество открывается у расписных по эмали украшений. Плоские вещи кажутся объемнее, изображение цветка, листа в убранстве серьги делает ее похожей на набухающий бутон, готовый вот-вот раскрыться и развернуть в пространстве свои лепестки и листочки. Любопытно, что в такой живой росписи находит себе место и более старый прием: дополнение цветового тона эмали точечками. Этот прием как бы сохраняет связь между новыми и старыми способами эмалевой работы и служит завершению свободной по манере росписи нового типа (рис. 23).

Рис. 23. Серьги серебряные с росписью по эмали. XVII век. Смоленский исторический музей

Рядом с этими необычайно выразительными по художественному решению вещами могут быть поставлены еще серьги в технике ажурной скани. Лежащая в их основе форма круга или розетки сопровождается интересными по разработке орнамента подвесками. Густой сканый узор приобретает ярко выраженное ритмичное движение и заполняет каждую деталь украшений. Легкость кружевного узора в сканых серьгах подчеркивается драгоценными камнями или смазнями (цветные стекла с подкладкой фольги, усиливающей игру света и цвета).

В ювелирном искусстве XVI-XVII веков мы не найдем многих украшений, известных нам по материалам Древней Руси. В документах, описывающих быт русских людей этого времени, не встречается упоминаний о таких типах украшений как колты, гривны, оплечья, браслеты-наручи. Изменение жизни и быта русских людей, их отношение к вещам накладывают отпечаток на характер, величину, форму украшений. Ювелирные изделия становятся меньше по размеру, облегчаются по весу, утрачивают монументальность (если этот термин можно применить к украшениям). Не будет преувеличением сказать, что в искусстве XVII века вещи как бы приблизились к человеку, они стали дороже и понятней ему благодаря наполнению их формы и декора более реальным содержанием. Между прочим, с облегчением веса и уменьшением размера таких украшений как серьги, их стали уже в XVI веке носить продетыми в мочку уха. До того времени различные височные кольца, колты и подобные предметы женского наряда носили на ленте, закрепленной у головного убора, или вплетали в волосы.

В центральных районах России и особенно в таких городах, как Москва, в XVI веке выходят из употребления украшения древнего типа. Но в северных областях надолго сохраняются формы и мотивы украшений, бытовавших издавна. В частности, до XVII века среди украшений Вологодского края встречаются вариации височных колец. Примером могут служить серебряные височные кольца с изображением плывущих уточек, найденные в составе клада XVII века в городе Великом Устюге. Отзвук старого украшения виден в схеме построения, но вещь в целом и изобразительный мотив приобрели иную трактовку. Они стали тоньше, миниатюрней. В трактовке уточки много наивной непосредственности, свойственной восприятию народного мастера-ремесленника, бережно относящегося к традиционным мотивам и формам изделий.

Браслеты в XVII веке имели ограниченное распространение. Возможно, что это связано с изменением их функции, способа употребления. В Древней Руси браслетами пользовались для закрепления длинных рукавов рубахи у запястья. Они и назывались "наручи". Теперь стали носить легкие браслеты прямо на руке. Изменилась и форма браслетов. Они представляют собой уже не широкую пластину с шарнирами, а легкий цельный обруч или цепочку. Как разновидность последней формы браслета существовали "зарукавья", состоящие из нескольких рядов цепочек, украшенные чернью по золоту или соединенные с алмазами в гнездах, с жемчугом и другими камнями.

Этот вид украшений имел некоторое распространение в среде боярских жен, а более всего - в обиходе русских цариц и царевен. О бытовании таких вещей среди других слоев русского населения ничего неизвестно. Зато перстни пользовались большой популярностью у мужчин и женщин разных сословий. Среди них были перстни-печатки с изображениями на щитках зверей, птиц, крестов. Изображения сопровождались подписями. Однако особое распространение получили перстни с цветными камнями. Несколько примитивные и грубоватые по исполнению, они выполнялись в разных техниках. Множество перстней заготавливалось литьем. Это был недорогой и удобный способ исполнения, но перстни были тяжелыми и массивными. Гораздо совершеннее выполняли перстни, состоящие из отдельных деталей. При этом самое кольцо, надеваемое на палец, обычно заготовляли в виде ленты, на которую иногда напаивали скань в виде "веревочек", "косичек", вьющихся узоров. Так оформляли перстни из золота или серебра. Гнезда с камнем или несколькими камнями были крупными, сам камень ставили высоко, так как его еще не научились гранить или придавать ему какую-то определенную форму. Поэтому во многих изделиях большую роль играл металл, обрамление камня, а не сам камень. Красота изумруда, рубина или альмандина оставалась, по существу, нераскрытой. Единственные виды огранки камня, существовавшие тогда, создавали плоскую поверхность (срез и полировка камня) или придавали камню полусферическую форму (кабошон), используя природную форму камня-окатыша, разрезанного надвое и подшлифованного.

Из украшений XVII века, при изготовлении которых особенно часто применяли чеканку, выделялись пряжки. Они являлись принадлежностью мужского костюма, были довольно крупные по размеру, служили выразительной деталью, замыкающей ленту тканого или кожаного пояса. Форма пряжки была обычно строгая, часто круглая. Несложность ее очертаний возмещалась сочной пластикой скульптурного рельефа, чеканенного по серебру. В композиции орнамента, насыщенного растительными формами, помещались фигуры птиц, единорогов, львов. Они как бы собирали вокруг себя богатый узор, помогали завершению вещи, нарядность которой подчеркивалась золочением (рис. 24).

Рис. 24. Пряжка серебряная чеканная. XVII век. Смоленский исторический музей

С точки зрения конструкции пряжки имели один недостаток: они были примитивны, не отличались тщательностью ювелирной монтировки. Почти всегда это были декоративные пластины, на обороте которых припаивали элементарные детали для укрепления пряжки на поясе.

Может быть самым распространенным видом украшений русской одежды, который получил развитие из декоративных и практических соображений, были пуговицы. Они составляли не только необходимую принадлежность верхнего мужского и женского платья, но были чуть ли не главным элементом его украшения. Особенно заметна их роль в одежде из гладких тканей. Пуговицы имели чрезвычайно разнообразные формы и размеры, выполнялись из золота, серебра, меди, олова. И художественные приемы их изготовления были так же разнообразны. Скань с зернью, эмаль с росписью, цветные камни и стекла, чеканка и чернь, жемчуг - все это использовалось для создания как будто заурядных вещей. Но в пуговицах отразились те же тенденции художественного творчества, которые мы наблюдали в серьгах: бесконечные вариации характерных форм и виртуозность обработки металла (рис. 25).

Рис. 25. Пуговицы XVII-XVIII веков. МНИ

Пуговицы, распространенные в городе, делали, как правило, из серебра и золотили, их оформляли гравировкой и чернью, накладной и ажурной сканью. Для деревенских жителей делались пуговицы из меди, олова с более скромным оформлением. По своим размерам и формам пуговицы насчитывают свыше сорока различных видов.

Ценность пуговиц иногда была очень высокой из-за материала и вложенного в работу труда и превышала даже стоимость самой одежды. Факт их широкого бытования в одежде XVII века говорит об увлечении людей этими украшениями. Пуговицы бережно хранили и перешивали с одной одежды на другую. Поэтому весьма затруднительно строго определить время изготовления таких изделий. Но, очевидно, много пуговиц не просто переходило по наследству от XVI века, а делалось в XVII веке, так как известно, что в это время существуют ремесленники-ювелиры, которые занимаются созданием какого-либо одного вида украшений: цепочек, пуговиц, сережек и т. п.

С середины XVII века в культуре и искусстве России начинает сказываться влияние Запада. В быт русских людей проникают всякие новшества, связанные с освобождением от религиозных догматов и развитием светской культуры. На какое-то время сказочное богатство декоративно-прикладного искусства сменяется сдержанностью. Строже становятся серебряные сосуды, выполняемые мастерами Оружейной Палаты, некоторое упрощение появляется и в отдельных видах ювелирных украшений. Но это было как-будто неосознанным еще стремлением перейти к более рациональному стилю начала XVIII века. Оно сказалось и в ряде других видов декоративного искусства, но существенного перелома не внесло. Поэтому до конца столетия сохраняются характерные для XVII века темпераментность декоративных форм, динамика цветовых отношений, увлеченность орнаментальным узорочьем.