Два золотника Льва Брусницына

Его формулярный список сохранился в Свердловском архиве, и поэтому известно, что Лев Иванович Брусницын - сын рабочего и "в службу вступил на Екатеринбургские золотые прииски промывальщиком 1795 года, генваря 3-го". А было ему тогда десять лет! Такие, как он, по двадцать часов "от темна и до темна" промывали раздробленную руду, дочиста отделяя золотой шлих. Повзрослев, он работал на золототолчейной фабрике, на руднике - под землей и в поисковых партиях. Безусловно, Брусницын обладал выдающимися способностями, коль не сломил его поистине каторжный труд и он сумел овладеть грамотой и на практике усвоить весь курс горной науки. В формуляре отмечены его шаги по служебной лестнице: 1808 г. - назначен смотрителем за работами; 1813 г. - за открытие месторождений коренного золота возле Уфалейского завода произведен в чин пох-штейгера. Скачок по тем временам колоссальный, из рядовых горной армии в офицеры. 1814 г. - назначен на Березовский завод руководителем "по всему золотому производству". И в том же году Брусницын совершил открытие, которое стало поворотным в истории русской золотопромышленности.

Документы об открытии первой золотой россыпи, о добытом из нее золоте и о том, что Лев Иванович Брусницын "сим по справедливости и паки заслуживает соответствующее старанию и усердию его возмездие", были представлены своевременно, и еще до того как значение открытия оценили в полной мере, уже был подписан приказ о производстве Брусницына в следующий чин "за открытие золотосодержащих горных песков".

Как это произошло? В чем же заключалось это открытие? Сохранилась записка "Повод к открытию первой золотопесчаной россыпи на Урале", составленная самим Брусницыным и опубликованная уже после его смерти в Горном журнале за 1864 г.

Документ этот, по нашему мнению, заслуживает воспроизведения хотя бы в виде цитат с необходимыми к ним пояснениями.

"В 1814 году, - пишет Л. И. Брусницын, - я неоднократно промывал отвалы откидных песков прежней рудной протолочки, отыскивая, где они от несовершенной их до этого обработки заключали в себе довольно золота".

Отметим попутно, что такая повторная промывка отвалов практикуется и поныне. Сразу извлечь все золото не удается, и оно постепенно концентрируется в нижней части песчаной толщи.

Однажды, изучая отвал рудотолчейной фабрики, расположенной при впадении р. Березовки в р. Пышму, Брусницын заметил, что в намытом им золоте две небольшие крупиночки имеют некоторые отличия в цвете и на них нет ни малейших следов протолочки. Золото, полученное из кварца, расплющено, разорвано и имеет более темный цвет.

Откуда эти зерна? Думал, думал - и вдруг счастливая мысль, вспомнил! Где-то слышал он, что в других государствах есть песчаные россыпи, богатые золотом. Не скрывается ли подобное богатство, как в чужих землях, и в недрах нашей земли?

И Брусницын решил непременно исследовать это явление "имея к тому какое-то непостижимое влечение, может быть и потому, что льстил себя будущим, что если я открою первым, то какую окажу отечеству своему заслугу".

"Имея непостижимое влечение"! Как точно Брусницын сумел выразить то, что составляет основу всякого творчества. Как просто и откровенно он добавил и о другой важной причине, "что льстил себя будущим".

Вернемся к его рассказу. "Немедленно приступил к промывке песков. Первоначально ударил шурф на том месте, откуда были взяты рудные пески, из которых были взяты те замечательные два зерна золота: но по углублению 1 1/4 аршина встретил торф и пеньки дерева. Это показало, что тут был нанос, только откуда он был взят - никто не знал. При пробах песков, вынутых из шурфа, было получено немного золота, одинакового с теми двумя зернами. Многие утверждали, что зерна золота, полученные мною, были из откидных песков или выкрошились из руд, а что они были другого цвета, то объясняли это так, что руды были с другого места, и смеялись мне, что пески уже были отыскиваемы и притом большим чиновником (Ильманом, профессором), но как нет в них золота, так и нет, и г. Ильман, кроме собственных неприятностей и убытков казне, ничего сделать не мог, а тебе нечего уж и начинать".

Попытка обнаружить золотую россыпь была сделана П. Ф. Ильманом в 1804 г. на Ключевском руднике, после того как там, в долине р. Березовки, при устройстве водоотливной штольни заметили, что песок содержит не очень мелкое золото.

Под руководством Ильмана была отобрана крупная проба - 50 т, половину ее подвергли протолочке и промывке. Содержание оказалось таким бедным, что вторую половину пробы решили оставить без всякого употребления.

Казалось бы, видимое глазами "не очень мелкое золото" противоречит выводу о крайней бедности песков, но результатам анализа, выполненного по всем правилам науки, веры было больше, чем глазам. Порешили на том, что золото попало в речной песок случайно, из отвалов рудника.

В своей "Записке" Брусницын отмечает, что общее мнение его не убедило, а насмешливое напоминание о неудаче Ильмана лишь подтолкнуло. Он продолжал поиски, но они были безуспешны: попадались пески, содержащие незначительное количество золота. Но это уверило его в том, что действительно в песках золото есть.

Теперь, когда всем известно, как образуются россыпи, сама необходимость увериться в том, что золото может быть в речном песке, выглядит непонятной. О том, почему современники Брусницына не верили в такую возможность и не сумели обнаружить в песке золотые крупицы, речь еще впереди, а здесь лишь напомним, что Брусницын был опытным промывальщиком. Практика работы сделала для него очевидным, что не все правильно в инструкции, которую все педантично соблюдали.

В сентябре 1814 г. Брусницыну удалось найти место, откуда была принесена земля, из которой получили те два зерна золота. Один старик вспомнил, что там было болото, которое осушили, проложив штольню. Брусницын решил, что землю из нее должны были в основном сбрасывать в речку, и, следовательно, раз золото есть в земле из штольни, то "тем более должна обогатиться стремлением воды земля в речке".

Наступил решающий момент. Брусницын взял из речки на пробу песок - и что же! Промыв взятый песок (одну тачку в 3 пуда), получил 2 золотника золота. Это была радостная находка! Исключительная наблюдательность и энергия Льва Брусницына победили.

Брусницын охватил поисками всю долину Березовки. Поверхностный слой его обманул - песок, встреченный здесь, был небогат. "Преследуя его вглубь, я тщательно наблюдал за изменением слоев и из каждого особо брал пробы, только все они были с небольшим содержанием..." Но вот на глубине около метра, в желтоватой глине встретился песчаный слой толщиной 5-10 см так богатый золотом, что оно местами было видно глазом, среднее содержание в нем оказалось более 200 г/т!

Этот тоненький слой, устойчиво протянувшийся по всей долине, сделал выгодной переработку всей толщи наносов.

Так возникло первое реальное представление о россыпях, о том, что золото стремится проникнуть вглубь, скапливается там, где породы плотны - у плотика. Это новое слово быстро вошло в обиход.

За следующее лето из открытой Брусницыным россыпи, "при работе неусиленной", только в светлую пору, добыли пять пудов золота, больше чем на всех коренных рудниках Урала за тот же период.

Тут уж "все сомнения вон" не только у Брусницына, но и у начальства всех рангов!

Посмотреть на первую русскую россыпь примчался из столицы даже сам директор Горного департамента Корнеев. О таком диве он доложил царю, и высочайше предписано было всем рудознатцам учиться новому делу и приумножать успехи.

Брусницыну выдали довольно скромную денежную премию и командировали его по всему Уралу "для показания лучших способов вымывки золота из песков". Они были так просты и доступны, что, например, первооткрывателем одной из лучших россыпей в районе Миасса стал неграмотный Абдул Арсаланов. Повсюду стали промывать пески, слой за слоем, и во многих местах были сделаны счастливые, но случайные находки. И все же не они сыграли основную роль в быстром выявлении золотых богатств России.

Д. Соколов, К. Голляховский, М. Карпинский, Н. Мамышев и многие другие геологи ясно осознали далеко идущие последствия открытия Брусницына. Они быстро организовали планомерные поисковые работы по всему Уралу, начали составлять карты золотоносности, анализировать полученные результаты. При этом выявили различные типы россыпей - долинные, террасовые, склоновые, и установили особенности распределения в них золота. Все ясней становилась закономерная связь россыпей с геологическим строением и рельефом местности, с процессами его изменения.

На этой основе научились быстро искать и верно оценивать россыпи.

Урал - по-тюркски "пояс". За короткий срок стало очевидно, что пояс этот золотоносен почти на всем своем протяжении, от Мугоджар до Пай-Хоя, более чем на 2 тыс. км.

Загремела слава золотых россыпей: березовских, миасских, гороблагодатских, невьянских, исетских, каслинских, каштымских, уфалейских, сысертских, нижнетагильских, билимбаевских, ревдинских, пермских и многих других.

Спустя 10 лет после открытия Брусницына на Урале уже действовало более 200 приисков, казенных и частных. Год от года добыча возрастала в 2-3 раза, принося баснословные доходы, - затраты составляли лишь пятую часть стоимости металла. В 1824 г. было добыто 3 т золота. Это только по официальным данным, а сколько еще утаили? Ведь не случайно тогда был принят специальный указ о строжайших мерах "для пресечения возможности хищения золота и особенно самородков на казенных промыслах". Вымывку золота разрешалось производить лишь в присутствии нарядчика, надзирателя и смотрителя.

Простота добычи россыпного золота способствовала тому, что появились многочисленные тайные старатели. Они умудрялись и в ночное время мыть золото на казенных и частных землях.

Дела уральские - бешеные заработки, мгновенные обогащения, породили золотую лихорадку по всей стране. Скептицизм, привитый веками неудачных поисков, быстро растаял.

Много было ложных сенсаций и подлинных открытий, особенно на Кавказе и Алтае. Но все и всех затмила Сибирь, она оказалась настоящим Эльдорадо. Начиная с 1827 г., за 10-15 лет, были выявлены многочисленные районы золотых россыпей возле Ачинска, Минусинска, Енисейска, Верхнеудинска, Баргузина, Верхоленска, Витима, Олекминска, Читы и других городов.

Сибирь по размерам добычи очень быстро опередила Урал, не говоря уж о других районах страны.

При разработке россыпей в ряде мест на Урале, Алтае, в Западной Сибири, Казахстане, Приамурье были обнаружены следы давних работ - отвалы, остатки промывальных устройств, инструмент и утварь. По ним установили, что золото добывали скифы. Свидетельство Геродота получило бесспорные подтверждения. Подсчеты показывают, что добыто было в те времена сравнительно немного, около 20 т золота, а ведь затронули, но не выработали многие месторождения. Что-то помешало скифам продолжать добычу, и золотая целина почти везде осталась нетронутой. Отсюда и та легкость, с какой совершали открытия последователи Брусницына.

За короткий срок было выявлено так много россыпей, что уже не поиски их, а разработка стала "узким" местом. Традиционные способы "ручной просевки, протирки и промывки песков на вашгердах"- наклонных желобах с перегородками для улавливания золота - удовлетворить не могли. Надо было искать новые способы или смириться с тем, что большая часть открытых богатств останется потомкам.

Западноевропейские учителя в этом деле ничему научить не могли, потому что опыта разработки россыпей они не имели. И тогда, словно освободившись от пут ученичества, русские горняки показали себя: не только усовершенствовали старые способы, но и придумали новые - начали механизировать добычу и промывку песков, создав прообразы современных драг и обогатительных фабрик. Первая размолочно-промывальная машина была построена в 1823 г. Она значительно повысила производительность труда и степень извлечения золота, а ее изобретатель, Егор Китаев, отказался от патентных прав, заявив, что жертвует их "на пользу общую".

В дальнейшем получили распространение золотопромывальные машины, созданные Кошкаровым, Полозовым, Гавеловским и другими русскими умельцами.

Демидовский крепостной, замечательный механик Ефим Черепанов построил в 1839 г. первую золото-промывальную машину с паровым приводом.

Павел Аносов, будущий великий металлург, в те годы руководил Миасскими приисками. Он разработал научно обоснованные принципы промывки песков с наименьшей потерей золота, используемые и поныне. Внесенные им усовершенствования в технику золотодобычи были основной причиной того, что Миасские прииски далеко опередили все остальные.

Перечислить всех, кто обеспечил прогресс русской золотодобычи, нет возможности, но нельзя не отметить, что в блестящей плеяде уральских изобретателей заметное место принадлежит и первооткрывателю россыпного золота. Лев Брусницын не только успешно вел поиски на Урале и в Сибири, но и много сделал для лучшего извлечения мелкого золота, создав "промывочно-амальгамационный станок, в котором весь проходящий песок касается ртути". Широкое распространение получило и его "приспособление для протирки песков вертлюками", которое значительно увеличивало производительность промывальных машин. За все это был он в 1835 г. произведен в обер-штейгеры.

В результате многочисленных усовершенствований разработка золотой целины пошла так успешно, что в 1845 г. был достигнут приметный рубеж.

Россия стала основным поставщиком "всемирных денег".

По случайному совпадению как раз, в тот год Лев Брусницын был "вследствии просьбы его, по слабому здоровью, с разрешения г. Главного начальника горных заводов хребта Уральского уволен вовсе от службы, с серебряной медалью для поношения на шее".

Это было все, что заслужил человек, обогативший свою страну. Его формулярный список был закрыт стандартной пометкой "в штрафах, под судом... не бывал" и сдан в архив.

Брусницын умер в январе 1857 г. Только одна газета, "Санкт-Петербургские ведомости", спустя полгода, отметила эту утрату, поместив короткий некролог. "В Екатеринбурге скончался человек, в высшей степени замечательный. Его имя мало известно, но напомним, что земля, открытая Колумбом, названа Америкой... Кто-то из почитателей его заслуг сказал однажды чрезвычайно наивно: "Льву Ивановичу, по всей справедливости, следовало получить чин коллежского регистратора"... Мы же думаем, что он сошел в могилу, если не коллежским регистратором, зато истинным благодетелем тех, кто благоразумно воспользовались его открытием - и надеемся, что со временем имя Брусницына займет почетное место в истории нашей промышленности..."

Это свершилось только спустя более чем 100 лет - в наше время. Теперь уже во многом выяснена и по достоинству оценена выдающаяся роль Брусницына.

SorokaInfo лучший источник интересных новостей для бизнесменов.