Камни Забайкалья

Еще дальше на восток, там, где Яблоновый хребет своими горными кряжами проникает из пределов Монголии в Южное Забайкалье, мы встречаемся с еще одним крупным районом самоцветов России. Край этот еще недостаточно исследован. Лишь по отрывочным старым данным мы можем судить о тех богатствах, которые таятся в его недрах. Одни месторождения находятся в знаменитом Борщовочном хребте, который тянется вдоль реки Шилки. Здесь скрываются ямы с розовыми и цветными турмалинами, нередко своей игрой напоминающими хризоберилл, розовато-желтымн бериллами - воробьевитами и огромными золотисто-желтыми топазами. Только одна копь около деревни Савватеевой немного разрабатывалась в последние годы перед первой мировой войной группой читинских промышленников, все же остальные не только поросли густым лесом, но и частью совершенно затеряны в тайге обоих склонов Борщовочного кряжа.

Совершенно иную картину мы видим в южной части Забайкалья, где холмистая местность покрыта безлесными и сухими степями Монголии и где в знаменитом хребте Адун-Чалоне и не менее знаменитой Шерловой горе сосредоточены прекрасные месторождения светло-голубого и желтого берилла, трещиноватого и мутного топаза, дымчатого кварца и аметиста. В этих копях, открытых еще в 1723 г., добывали почти исключительно бериллы и аквамарины, и бывали годы, когда с небольших глубин извлекали десятки пудов хорошего, хотя и светлоокрашенного ограночного материала.

Длинной цепью с юго-запада на северо-восток тянутся эти месторождения в выходах гранитных массивов. На севере они скрываются в тайге по притокам Аргуни и Газимура, на юге - в еще мало разведанных районах Монголии, где таятся богатства прекрасного красочного флюорита и золотистого или голубого топаза. Образцы этих самоцветов в 1917 г. впервые попали в большом количестве в гранильные мастерские Екатеринбурга.

Здесь, в начале системы Яблоновых хребтов, частью скрытых под покровом Гобийской пустыни, еще ряд камней привлекает наше внимание в многочисленных месторождениях по течению реки Аргуни и ее левых притоков. Это район распространения разнообразных халцедонов, агатов, сердолика, моховика, кахолонга и синеватых сапфиринов. Все эти камни вымываются реками из вулканических пород.

Сердолик

Наряду с этими камнями молодых базальтовых покровов, заполнивших пустоты и миндалины при охлаждении излившихся лав, особый интерес представляют загадочные до сих пор месторождения великолепного граната - пиропа с рыжевато-красным оттенком и желтовато-зеленого хризолита в черной базальтовой породе. Какой-то молодой монгол привез эти камни на продажу в Екатеринбург, и до сих пор мы теряемся в догадках, где находятся замечательные месторождения этих прекрасных зеленых и красных камней, напоминающих знаменитые камни Богемии.

Еще в 1915 г. во время моей поездки по бывшей Внешней Монголии я видел в украшениях у монголов и бурят самоцветы несомненно местного происхождения - золотистые топазы и зеленовато-синий амазонит. С тех пор происхождение этих камней разгадано полностью. Многочисленные экспедиции Академии наук установили здесь целую богатую полосу самоцветов, которая тянется от песков пустыни Гоби вплоть до нашей границы, где она без перерыва переходит в знаменитые месторождения самоцветов Адун-Чалона. Здесь и замечательный золотистый, а иногда и голубой топаз, здесь и плавиковый шпат исключительной красоты и прозрачности, фиолетово-розовый, зеленый и ярко-желтый. Здесь и кварц самых разнообразных оттенков, от совершенно прозрачного горного хрусталя, золотистого, желтоватого, дымчатого до черного мориона. Здесь и темный сине-зеленый аквамарин, и аметист светлых оттенков.

В течение многих столетий использовался этот камень местными монголами, и недаром при въезде в главную долину с ямами самоцветов, как бы в ее воротах, построен нарядный сабурган - маленькая монгольская часовенка.

Мы подошли к концу нашего беглого вводного очерка; мы в нем пытались рассказать о русском камне, истории его добычи и обработки. Надо посетить уральскую глушь и опуститься в мокрые ямы Мурзинки; надо проникнуть по узким тропам алтайских долин к знаменитым каменоломням Коргона, надо среди степей Забайкалья посмотреть на беспорядочные ямы Шерловой горы, чтобы составить себе представление о том, сколько богатств еще таят в себе недра нашей Родины.

Надо посетить залы Эрмитажа и окинуть взором его вазы и чаши; надо в малахитовом зале Зимнего дворца научиться ценить этот яркий, вычурный камень, а в скромных яшмовых комнатах Царскосельского дворца понять красоту и простоту яшм Урала; надо в полумраке Исаакиевского собора проникнуться обаянием темного лазурита, - надо увидеть все эти достижения русской техники и искусства, чтобы понять, что можно сделать из русского камня.

И это будущее камня, о котором мы мечтали, сейчас наступило. Страна встала на путь великого строительства; она смотрит на камень не как на элемент богатства, роскоши или наживы, а как на элемент красоты, как на частицу того прекрасного, среди которого и легче и лучше жить...

То будущее камня, о котором мы мечтали и писали, в которое мы верили, - сейчас в настоящем: оно в наших руках, вокруг нас и в значительной степени зависит от нас самих.

Дорогу прекрасному камню!